ДР, юбилей, и т. д...

Полагаю, что личность, независимо от местонахождения, занимает ровно тот объем, который ей назначен. Кто-то, жалкий задохлик, даже в лифте пукнет незаметно, а иной могучий воитель может обратить на себя внимание целой казармы.
Нашел ли я свое место в Аугсбурге, удалось ли мне стать частью этого псевдобарочного пейзажа и якобы человеческих взаимоотношений? Не уверен. Но пару раз, когда последний трамвай останавливался, проехав остановку, посреди дороги принять меня на борт, становилось обманчиво уютно, как будто кот по имени Тугрик, перестал обижаться за подлую операцию по его адаптации, простил, что его трусливо бросили в Москве, и тихонько поет вечную песню семейного уюта, слаще которой ноябрьской ночью в Аугсбурге ничего пожалуй и нет...

Рис. Макара Мокульского, давно